Сердце Ангела - Страница 48

К оглавлению

— "MISSA NIGER", — прочитала она. — "Invito te venire ad clandestinum rituni"…

Она держала карточку словно туза пик.

— Это объявление о Черной Мессе.

— Что?

— Черная Месса. Это определенная магическая церемония, поклонение дьяволу. Я не слишком в ней разбираюсь.

— Откуда же ты это знаешь?

— Но здесь так сказано. "MISSA NIGER" — "Черная Месса" на латыни.

— Ты читаешь латынь? Эпифани довольно улыбнулась.

— Что еще можно было выучить за десять лет приходской школы?

— Приходской школы?

— Конечно. Я ходила в "Священное Сердце". Моя мама не доверяла государственной системе обучения. Она верила в дисциплину. "Эти монахини наверняка вобьют здравый смысл в ваши тупые головы", — говорила она.

— Принцесса вуду в "Священном Сердце", — засмеялся я. — Посмотреть бы на фотографии из твоего школьного альбома…

— Когда-нибудь я их тебе покажу. В классе я была президентом.

— Верю-верю. А ты можешь перевести весь текст?

— Запросто, — улыбнулась Эпифани. — Он гласит: "Вы приглашаетесь на тайную церемонию во славу Господина Сатаны и Его власти". Вот и все. И еще дата, двадцать второе марта, и время, девять часов. Адрес: подземкой линии Ист-Сайд — Интерборо до остановки "Восемнадцатая улица".

— А что с заголовком? Эта перевернутая звезда с козлиной головой? Не знаешь, что она означает?

— Звезды — важный символ в любой религии, — из тех, что мне известны. Например, Звезда Вифлеема, Звезда Давида. На талисмане Аговэ Ройо тоже есть звезды.

— Аговэ Ройо?

— Обеа.

— Это приглашение связано с вуду?

— Нет-нет. Это поклонение дьяволу. — Эпифани явно страдала от моего невежества. — Козел — это знак дьявола. Перевернутая звезда означает несчастье. Вероятно, это также и сатанинский символ.

Я схватил ее и заключил в объятия.

— Ты достойна своего веса в золоте, малышка. А в Обеа есть дьявол?

— Множество дьяволов.

Она улыбнулась мне, и я похлопал ее по попке. Чудесная попка.

— Пора подтянуть меня по черной магии. Сейчас мы оденемся и пойдем в библиотеку. Ты можешь помочь мне по хозяйству.

Утро было прекрасное и достаточно теплое, чтобы выйти без пальто. Яркое солнце поблескивало в кусочках слюды, вкрапленных в асфальт. Вообще-то весна вступала в свои права только через день, но такой хорошей погоды мы могли не увидеть до мая. Эпифани в своей клетчатой шерстяной юбке и свитере очень походила на школьницу. Мы ехали по Пятой авеню, когда я спросил у нее, сколько ей лет.

— Шестого января исполнилось семнадцать.

— Господи, да тебе еще нельзя покупать спиртное.

— Неправда. Когда я наряжусь как следует, меня обслуживают без проблем. В "Плазе" у меня ни разу не спрашивали удостоверение личности.

Я поверил ей. В своем лиловом костюме она выглядела пятью годами старше.

— А ты не слишком молода, чтобы управлять магазином? В изумленной улыбке Эпифани проскользнуло презрение.

— Я занимаюсь бухгалтерским учетом с тех пор, как заболела мама, — объяснила она. — Я стою за прилавком только по вечерам. Днем у меня работают двое продавщиц.

— А чем ты занимаешься днем?

— В основном, учусь. Хожу на занятия. Я — на первом курсе в Городском колледже.

— Хорошо. Значит, ты привычна к работе в библиотеке, и я поручаю поиски материала тебе.

Я ожидал в главном читальном зале, пока Эпифани просматривала каталоги. Учащиеся всех возрастов молчаливо сидели за длинными деревянными столами с расставленными на них лампами; своими инвентарными номерами лампы напоминали заключенных на поверке. Потолки в зале были высокими, как на вокзале, а огромные люстры казались перевернутыми свадебными тортами. Благоговейную тишину изредка нарушало чье-нибудь приглушенное покашливание.

Я отыскал свободное место за дальним концом стола. Номер абажура соответствовал номеру овальной латунной таблички, прикрепленной к моему столу: 666. Мне вспомнился сопливый метрдотель в "Трех Шестерках", и я сменил место: "724" внушало мне большее доверие…

— Посмотри, что я нашла. — Эпифани со стуком опустила передо мной стопку пыльных книг. Ряд голов за столом развернулся в нашу сторону. — Кое-что из этого — чепуха, но зато есть "Гримуар [Колдовская книга (франц.)] Папы Гонория", изданный частным лицом в Париже в 1754 году.

— Я не читаю по-французски.

— Это латынь. Я переведу. Это новое издание, и здесь много иллюстраций.

Я потянулся к огромному, размером с кофейный столик, тому и открыл наугад: всю страницу занимал средневековый рисунок — рогатое чудовище с чешуей ящера и когтями вместо ног. Из его ушей и разверстой пасти, усаженной рядами устрашающих клыков, исходило пламя. Под рисунком было написано: "САТАНА, КНЯЗЬ АДА".

Я перелистал еще несколько страниц. Елизаветинская гравюра на дереве изображала женщину в платье с фижмами, стоявшую на коленях перед нагим дьяволом, сложенным как пловец-спасатель. У него были крылья, козлиная голова и когти, как у Неряхи Питера. Женщина обнимала его ноги, а нос ее покоился у него под вздетым хвостом. Она улыбалась.

— Гнусный Поцелуй, — заметила Эпифани, заглядывая мне через плечо. — Таким образом колдунья традиционно присягала в верности дьяволу.

— Похоже, в те времена недоставало контор с адвокатской братией…

Я перевернул еще несколько страниц, усеянных разными демонами и их подручными. В разделе, посвященном талисманам, было множество пятиконечных перевернутых звезд. Заметив среди них звезду с рисунком 666 в центре, я показал ее Эпифани.